БАХТИН Михаил Михайлович (1895 –
1975) - российский философ,
психолог, литературовед, теоретик культуры. Специалист в области теории
познания, эстетики, культурологии, филологии и литературоведения. После
окончания Одесской гимназии учился на историко-филологической фак-те
Новороссийского ун-та, затем перешел в Петроградский ун-т, который окончил в
1918 г. Владел пятью языками (гр., лат., нем., англ., фр.). По окончании ун-та
преподавал в Невеле в единой трудовой школе. В 1920 - 1924 гг. преподавал
всеобщую литературу и философию музыки в Педагогическом ин-те и консерватории
Витебска. Разрабатывал проблему понимания творчества как поступка. В 1924 г.
переехал в Ленинград. Исследовал проблемы культуры и литературы. Самостоятельно
и совместно с коллегами (в том числе с В.Н. Волошиновым и др.) изучал
психоаналитическое учение З. Фрейда. В 1927 г. в Москве Госиздат опубликовал
книгу В.Н. Волошинова "Фрейдизм. Критический очерк", которая,
согласно недоказанной и недокументированной версии, иногда приписывается Б. В
1929 г. был арестован по сфабрикованному ОГПУ обвинению в причастности к
деятельности "нелегальной организации правой интеллигенции, существовавшей
в течение ряда лет в Ленинграде под названием "Воскресение", и отправлен
на 5 лет в ссылку в г. Кустанай. В этом же году опубликовал книгу
"Проблемы творчества Достоевского", в которой исследовал вопросы
создания полифонического и диалогического романа. Во время ссылки написал
работу "Слово о романе" (1934-1935). В 1937 г., после окончания
ссылки, из-за запрета проживать в крупных городах искал работу в Подмосковье и
работал в г. Кимры учителем в школе. В этот период пишет труд о «смеховой
культуре» – «Рабле в истории реализма», которую в 1940 представил в качестве
докт. дис. в Институт мировой культуры АН СССР. Однако эта работа, оцененная
позже как выдающееся научное достижение, не дала Б. возможности получить
докторскую степень (была доработана и опубликована только в 1965 г). С 1945 по
1961 Б. работал в Саранске, преподавал и заведовал кафедрой в Мордовском
педагогическом институте. В 60-х гг. переехал в Подмосковье, а затем в Москву.
Научное наследие Б. очень велико и разнообразно. Он стремился «повернуть»
философию к вечным проблемам человеческого бытия. Через все его исследования
проходит идея об ответственности человека за свое единственное бытие в мире и
культуре. Считал, что философия (равно как и психология) должна исследовать
жизнь как деятельность (не столько физическую, сколько духовную). Разрабатывая
«философию поступка», трактовал поступок как результат ответственно
воспринятого, а не навязанного извне, долженствования. Решал с этой позиции
проблему ценности: «общезначимая ценность становится действительно значимой
только в индивидуальном контексте». В своей нравственной философии имел в виду
выход из мира традиционных моральных норм в сферу смысла, духа. Только в таком
случае рождается чувство ответственности, поскольку я единственный свидетель
«события-бытия». Здесь Б. ближе всего стоит к антропологической философии, он
творчески осмысливает такие фундаментальные понятия как «душа», «дух»,
«духовное», «душевное», «тело», рассматривает тело, душу и дух в их
триединстве. Новаторской предстает и его разработка проблемы «я-для-себя»,
«я-для-другого», «другой-для-меня», где существенное место занимает
феноменологический аспект «причастной вненаходимости к чужому сознанию»,
«участное внимание к другому». Здесь основная идея Б. в том, что каждый феномен
человеческой жизни необходимо воспринимать как феномен культуры. А идея
культуры понималась им как синтез духовных смыслов бытия – логических ,
эстетических, религиозных, нравственных, эмоциональных. Отсюда Б. дает свое
определение культуры: всякая культура основывается на творчестве и означает
творчество. Но если мир культуры, как мир живого духа, подменяется миром
рассудочных категорий, механическим способом мысли, социальной необходимостью,
то убивается всякая жизненная связность, тогда нет необходимости в знании о
духовном мире. Это, по Б., один из корней кризиса творчества, кризиса культуры
и кризиса поступков. Если всюду царит причинная и математическая необходимость,
то человеку остается только все понимать и все прощать, поскольку добро и зло
совершенно равноценны перед лицом необходимости. С человека снимается всякая
ответственность. Только через культуру человек способен к самодетерминации и
способен быть ответственным за свои поступки. (Р.А. Александрова). Важное место
в творчестве Б. занимали проблемы языка. Он предпринял попытку «перенести»
вопрос о взаимодействии культуры и человека в семиотическую плоскость. Язык, по
Б., - это совокупность принятых в данной культуре и выраженных в знаковом
материале значений и смыслов. «Слово», считает Б., - акт индивидуального
творчества; «социальный кругозор» – та область значений, которая отведена
индивидуальному сознанию данной эпохой и данной культурной ситуацией. В этом же
контексте Б. разрабатывал проблемы диалога и общения (речевой коммуникации).
Трактовал высказывание как «звено в очень сложно организованной цепи других
высказываний», вступающих с ним в те или иные отошения, когда всякий говорящий
является в большей или меньшей степени отвечающим. Исследовал так же эстетику
словесного творчества, формы времени и хронотопа в романе, проблемы текста в
лингвистике, филологии и др. гуманитарных науках. Работы Б. лежат в основании
многих работ по психолингвистике и психологии искусства. Основные труды были
опубликованы после 60-х гг., в том числе монографии: «Творчество Франсуа Рабле
и народная культура Средневековья и Ренессанса», М., 1965; 1990; "Эстетика
словесного творчества", 1979, 1986; «Работы 20-х годов», 1994; «Проблемы
творчества и поэтики Достоевского», 1994; и др.
Л.А.
Карпенко, В.И. Овчаренко