Тpоицкий Матвей Михайлович (1835 -
1899) - российский философ-позитивист и психолог. Стоял у истоков отечественной
истории психологии как отрасли психологической науки. Доктор философии (1867), профессор
(1868). Зас. профессор Московского ун-та (1875). С 1880 г. - декан
историко-филологического фак-та МГУ (1880-1884;
1889-1891; 1893-1894). В 1895 - 1896 гг. - ректор Московского ун-та. Основатель
Московского психологического общества (1885). Инициатор издания журнала
«Вопросы философии и психологии» (с 1889). Автор грандиозных систематизационных
трудов по психологии. Родился в семье простого дьякона. С тринадцати лет
обучался в Калужской семинарии, где у него появился первый интерес к
психологии: однажды он совершенно случайно обнаружил, что обладает способностью
очень ярко представлять в воображении различные сцены и картины (в частности,
географические карты), а несколько позже убедился, что способен на
самовнушение. В 1853 г.
после окончания семинарии отправился в Киев, намереваясь изучать философию и
психологию. Поступил в Киевскую духовную академию (КДА), поскольку только там
давалось профессиональное философское образование, второе после богословского. После окончания в 1857 г. КДА защитил магистерскую дис. по богословию (1858) и был оставлен при
КДА преподавателем "Истории древней философии" и греческого языка. В
1859 был назначен бакалавром академии. Одновременно с преподавательской работой
занимался собственным психологическим образованием: прослушал курсы в Киевском
ун-те по общей и сравнительной анатомии, по нервной физиологии и патологии. Но
работать в КДА было очень трудно из-за невыносимой моральной атмосферы. Его
попытки перевестись в Петербургскую духовную академию не увенчались успехом и в
1861 г.,
окончательно отказавшись от богословской карьеры, Т. перешел на государственную
службу (1862). В этом же году в журнале "Библиотека для чтения" он
публикует чрезвычайно интересную статью "Субъективные тоны". От
природы Т. обладал способностью к эйдетическим представлениям, повышенной
сенсорной чувствительностью с хорошей дифференцировкой ощущений, способностью к
самовнушению, которые могли бы привести его к интересным открытиям (в духе тех,
что позднее были сделаны в гештальтпсихологии), если бы он выбрал иной, не
"профессорский", стиль жизни. Так, в своих "музыкальных штудиях" он натолкнулся на
феномен, вновь переоткрытый и осмысленный чуть ли не век спустя в рамках
деятельностного подхода, как свойство предметности восприятия (Рубиншетйн С.Л.
"Основы общей психологии", в 2-х т., М., 1989, т.1, с.246). Т. давал следующее описание этого феномена: сначала
"дополнительный тон" кажется исходящим от той струны, которая при
этом колеблется, затем - исходящим уже от той струны, которой он соответствует
в музыкальном звукоряде, а спустя некоторое время начинает "звучать"
с той стороны фортепьяно, на которую обращается внимание, и, наконец,
"звучит решительно в одном ухе". Вообще Т. был очень внушаемым
человеком, способным работать исключительно с внутренними представлениями,
которые очень неявно связаны с внешними впечатлениями. В силу этого и основной
вопрос философии, о связи сознания и материи, который так беспокоил и
профессионалов, и широкую общественность, и которым ему волей-неволей
приходилось заниматься, был в действительности ему чужд. Он, как никто другой,
готов был встать на позиции "психофизиологического параллелизма",
предписывающего психологам заниматься психологическим, а физиологам -
физиологическим. Значительно позже, в своем итоговом психологическом труде
"Наука о духе" (1882), Т. вспоминал (не без некоторого сожаления) о
своих многочисленных интроспективных опытах, которые так и не получили
серьезного развития. Еще задолго до массового увлечения
гипнотизмом в России он обратил внимание на то, что человек может сознательно
регулировать деятельность своих внутренних органов; подметил активизацию мышц
гортани и язычка, происходящую при мыслительной деятельности; приступил к
изучению эйдетических представлений, условий их возникновения (в частности,
отметал легкость их появления при открытых глазах) и динамики взаимодействия.
Но все это осталось в виде "заготовок", которыми, кажется, так никто
и не воспользовался. А сам Т., из-за появления перед ним новых жизненных
горизонтов, связанных с университетской карьерой, и задачами создания
"государственной психологии", по-видимому, уже не имел возможности
слишком углубленного самопознания. В 1860-е гг. среди других государственных
преобразований осуществлялась и реформа образования. Новый министр народного
просвещения, А.В. Головин, в рамках подготовки нового университетского устава
(1863) обосновал необходимость восстановления ун-тских философских кафедр. При этом было решено возобновить практику обучения будущих
российских профессоров в европейских ун-тах, существовавшую до 1830-х гг. К
этому моменту (1861 г.)
Т. перешел на службу в систему народного просвещения и сразу же был отправлен,
вместе с С.П. Автократовым и М.И. Владиславлевым в заграничную командировку
(1862 – 1864) в крупнейшие ун-ты Германии. В Йене он
слушал гегельянца К. Фишера по истории новейшей философии; в Геттингене - Р.
Лотце, стремившегося объединить идеализм и естественные науки, и Г.
Тейхмюллера, дававшего обзор по философским системам Э. Бенеке и И.Ф. Гербарта;
в Лейпциге - Г.Т. Фехнера (интересно, что Т. нашел у него только
"спекуляции и вычисления") и М. Дробиша по психологии.
Основной его задачей было написание собственных курсов по "Истории
философии", "Психологии" и "Логике", с которыми он
должен был возвратиться. И лишь в России он действительно серьезно приступил к
анализу (уже не беспристрастному) всего накопленного материала. Как отмечал сам
Т., во время написания "Немецкой психологии в текущем столетии" (1867 ), которая стала итогом его командировки, он пережил
сильнейший умственный кризис, приведший к смене научных авторитетов. Если в
Германию он отправился метафизиком, симпатизировавшим немецким философам, то
теперь стал ярым их противником. Поводом для его критической переоценки
послужило то обстоятельство, что в этих системах человеческой душе
приписываются некие изначальные, существующие до опыта, способности, вместо
того, чтобы рассматривать их как результат развития души. Композиционно
"Немецкая психология в текущем столетии" была построена на противопоставлении
двух подходов: дедуктивного и индуктивного. Т., вообще склонный
к психологизации логики, такое противопоставление обосновал следующим образом.
Одни люди ("умы терпеливые") в силу естественных склонностей
"показывают особую чуткость к тому, что есть в действительности. Для них
есть особое очарование в том, чтобы узнавать то, что создала природа,
удивляться величию мира и его Творца". Такими людьми создается
эмпирическая, или индуктивная, философия. Другие же люди ("умы
нетерпеливые"), напротив, имеют "особую чуткость к абстрактным
элементам нашего мышления и тому, что из этих элементов может быть создано. Они
полагают, что для остроумного таланта достаточно немногих фактов, чтобы извлечь
из них богатые последствиями выводы. Это - создатели рационалистической, или
дедуктивной, философии. Что касается дедукции, то ее Т. знал
прежде всего в объеме курса духовной семинарии, где она была представлена
"схоластическим силлогизмом" (например, "если существует Троица,
то человек - трехчастен и состоит из тела, души и духа"), в котором
главная посылка должна приниматься на веру. Открывший для себя эмпирическое
богатство психических процессов, Т. уже не хотел ограничиваться только верой, и
поэтому его окончательный выбор был сделан в пользу индуктивного метода, служащего
для обобщения единичных фактов. А идейными учителями - выбраны представители
английской эмпирической философии, понятийно оформивших индуктивный метод (Ф.
Бэкон, Дж. Локк), и психологи ассоциативного
направления (Д. Юм, Д. Гартли, Т. Браун, А. Бэн). Правда, приняв сторону
английской философии, Т. не стал долго разбираться, в чем суть и новизна других
подходов, в частности, немецких диалектиков. Не приняв во внимание убийственную
критику английского эмпиризма, прозвучавшую в немецкой философии, продолжал трактовать
"наличные состояния сознания" в качестве действительного начала
истинной умозрительной философии. «Немецкая психология» после публикации имела
огромный успех, что было обусловлено ее полемической заостренностью против
схоластики, прежде всего религиозной. Но вынесенная на официальную защиту в
качестве диссертации, она встретила и категорические возражения. Тем не менее,
защита состоялась в Санкт-Петербургском ун-те (1867). После защиты Т. приступил
к работе в Казанском ун-те (экстраординарный профессор, 1867; ординарный
профессор – 1868). В 1869 г.
он принял предложение преподавать в Варшавском ун-те, где читал "Историю
древней философии", заканчивая ее Аристотелем ("Историю новой
философии" читал Г. Струве), и "Психологию". В 1875 г. позитивист - Т. был
утвержден ординарным профессором на кафедру философии Московского ун-та, где
развернул интенсивную деятельность, направленную на подготовку психологически
(и идеологически) образованных кадров для государственного аппарата России. В
Москве преподавательская деятельность Т. проходила почти так же успешно, как в
Казани и Варшаве, однако не без критики со стороны некоторых его учеников
(например, В.В .Розанова, братьев Е.Н. и С.Н.
Трубецких и др.). Редактируя свои лекции, Т. издал их в виде литографированных
курсов по психологии, изложив в новом выражении те мысли, к которым пришел еще
в конце 60-х ( Л.М. Лопатин характеризовал их как
"странную смесь эмпиризма и богословия"). Эти курсы были построены по
схеме, которая и в дальнейшем часто использовалась другими преподавателями:
определялся предмет психологии (это "наука о явлениях духа, а не о его
сущности, которая решительно непостижима для человеческого ума"); давалось
обоснование исследовательского метода ("интроспективный анализ и индуктивное
обобщение, приводящее к формулированию закона последовательности и
преемственности", "теперь мы еще не в состоянии построить дедуктивную
психологию",- считал Т.); описывались основные психологические законы, в
качестве которых фигурировали законы ассоциаций - по сходству, смежности и
причинности; предлагалась классификация разделов психологии
и давался очерк истории психологии. Центральным моментом лекционного курса было
описание "духа". Стремление буквально следовать
установке эмпиризма (не признавать за душой изначальное содержание), привело Т.
к положению, что душа наполняется содержанием каждый момент заново, в
соответствии с тем контекстом, в котором она существует, ничего в него не
привнося (в принципе, в качестве такого контекста может выступать и
органический мозг, и всеобщая мировая душа). Интересно отметить, что
такая формулировка души очень близка буддистскому канону. Реализуя заложенный в
эмпирическом подходе принцип "экономии мышления", достаточно
естественно было прийти к теории психофизического параллелизма. В соответствии
с таким подходом Т. понимал "дух" как неизвестную (но при этом
нематериальную) субстанцию, которая, также как материальные объекты, предстает
субъекту лишь в своих явлениях. Однако, теория
психофизического параллелизма не является естественнонаучной теорией, она имеет
методологический статус: для субъекта познания открыто лишь его собственное
сознание, а чужое сознание, также как и материальные объекты, фиксируется лишь
как внешнее, или телесное. Соответственно, "психическое" или
"материальное" определяются лишь позицией наблюдателя, его
обращенностью либо на самого себя, либо на иное. Так или иначе, в лекциях Т. по
психологии обнаруживались разные подходов к психическому.
Например, вопреки эмпирической установке (которая в полном объеме вообще не
исполнима) им были введены некоторые теоретические конструкты, противоречащие
друг другу ("обусловленность духовных процессов материальным" -
"творящая природа духовного", "закон ассоциации идей" -
"невозможность взаимодействия мыслей" и пр.). Все это было очень
показательно для теоретических построений Т., не владевшего ни
естественнонаучной методологией, ни диалектикой теоретического мышления. Но его
статус и его стремления обязывали заниматься созданием основ психологической
науки. В 1880 г.
Т. становится деканом историко-филологического фак-та
Московского ун-та, занимая этот пост три срока (до 1895 г.), а затем в течение
двух лет - его ректором. В 1882
г. выходит итоговый труд его жизни - двухтомное издание:
«Наука о духе. Общие свойства и законы человеческого духа», где он, в
частности, излагает свой взгляд на взаимоотношений
личности и общества, закладывая основание отечественной социальной психологии.
По определению Т., общество - это "союз людей с какой-нибудь целью,
достигаемою их общими усилиями по установленному ими плану и в установленном
порядке". Выстраивая систематизацию психологии Т.
отбирал лишь те психические феномены, которые минимально связаны с
внешним миром, и соотносимы - через законы ассоциаций - лишь с другими
психическими феноменами. Часть из них была достаточно подробно описана, при
этом поражает его интуиция в трактовке некоторых из феноменов. Так, например, он рассмотрел мотивацию как основанную на
эмоциональных процессах, и прежде всего на чувствах приятного и неприятного; в
качестве источника формирования мышления указал, наряду с ощущениями, чувства и
волю; трактовал пространственное восприятие как основанное на ассоциации
разномодальных ощущений; указал на роль эталонов при восприятии;
проанализировал влияние знака эмоций на ощущения и соматику; дал
понимание чувства "космического" как основы нравственной оценки, а
чувства "сходства-различия" как основы эстетической оценки и др.
Многие из этих интуитивных открытий впоследствии были "запатентованы"
уже другими психологами. В 1885
г. Т., уже ректор Московского университета, от имени
многих ведущих профессоров университета, утвердил устав и получил разрешение на
организацию Московского психологического общества. На его открытии, 24 января 1885 г., он выступил с речью
«Современное учение о задачах и методах психологии». С созданием Московского
психологического общества, в России появилась возможность действительно
широкого образования философских и психологических кадров, которое не было
сковано рамками учебного процесса и в принципе могло строиться на основе
дискуссий, предлагая трибуну и для решения содержательных проблем, и для
выработки философского языка. На заседания Общества стали выноситься защиты докторских и магистерских дис. В 1886 г. кончился срок
обязательной службы Т., и его преемником на кафедре философии, а также в
Психологическом обществе, стал Н.Я. Грот. На два года Т. уехал за границу.
Вернувшись, занялся тем, что нравилось более всего - написанием книг (по
логике) и преподаванием. До последних дней своей жизни он вел курс логики в
ун-те, курсы педагогики в Первой женской гимназии и
курсы по эстетике и истории искусств в Московской консерватории. В 1889 г. в Париже проходил
первый Международный конгресс по психологии, на котором Т. был избран в число
почетных председателей съезда и председателем секции наследственности. Кроме
указанных, Т. автор трудов: «Психология, лекции ординарного профессора М.М.
Троицкого, читанные в 1881/2 академическом году. (б/г.); «Психология, лекции ординарного профессора М.М.
Троицкого, читанные в 1882/3 академическом году. Изд. 3.(б/г.);
«Современное учение о задачах и методах психологии. Речь, произнесенная в
первом публичном заседании Психологического общества, состоящего при Имп.
Московском Университете, 14 марта 1885», М., 1885;
И.М. Кондаков